Первая мугамная опера «Лейли и Меджнун» У. Гаджибекова была исполнена в 1908 году. Но и тогда азербайджанская женщина все еще не смела появиться на сцене. И так было долго. В 1912 году, когда друзья юной Шевкет Мамедовой организовали ее концертное выступление в Баку, чтобы на собранные деньги она могла продолжать музыкальное образование, разыгрался страшный скандал.
Реакционно настроенная местная буржуазия, опасаясь дурного примера для своих жен и дочерей, при поддержке религиозных фанатиков сделала все, чтобы заставить юную азербайджанку, осмелившуюся подняться на подмостки эстрады, бежать из Баку. И это несмотря на то, что европейская культура уже проникала в город: существовало отделение Русского музыкального общества, организованы были небольшой симфонический оркестр и частная оперная труппа.
Даже любимый певец Муртаза Мамедов, прозванный за свой звонкий, сладостный голос соловьем — Бюль-Бюль, — вернувшись из Италии, столкнулся с косностью и консерватизмом соотечественников, которые не хотели слушать оперные арии, их раздражало итальянское бельканто, и они покидали зал. И чтобы иметь возможность концертировать, Бюль-Бюлю пришлось сочетать усвоенные им приемы итальянской вокальной школы с национальной манерой пения.
Положение изменилось лишь после установления Советской власти в Азербайджане. Открывшаяся в 1921 году консерватория, воспитывая местные национальные кадры певцов и музыкантов, вооружала их глубоким знанием европейской культуры и мастерства. Женщине законом были обеспечены равные права с мужчиной. И хотя процесс раскрепощения проходил довольно болезненно, все же азербайджанки вскоре начали играть активную роль в развитии культуры своего народа.
Мугамные оперы (вслед за «Лейли и Меджнуном» появились вторая опера Гаджибекова — «Ашуг-Гариб» и «Шах Исмаил» М. Магомаева) уже не могли удовлетворить возраставшие запросы. Чтобы сделать следующий шаг на пути создания национальной оперы с применением европейской техники, нужна была помощь. Вот и решили обратиться к Глиэру.
В ту пору еще даже не существовало сборников тюркских народных мелодий. Первые опубликованные записи относятся к 1927 году. И Глиэру самому пришлось собирать музыкальный материал и фиксировать его на бумаге. Для этого он неоднократно выезжал в отдаленные районы республики, слушал там народных певцов, знакомился с народными танцами. «Только живя среди народа, слушая изо дня в день народную музыку, можно проникнуться истинным духом национального искусства»,— напишет позже Глиэр в статье «Народ — великий учитель». Около двух месяцев он провел в Азербайджане, изучая незнакомые ему мелодии. Очень помогли ему в этом народный певец Джабар Карь-ягды, хорошо знавший не только музыку, но и поэзию, и прославленный тарист Курбан Примов. А частые встречи и общение с Узеиром Гаджибековым, другими композиторами и такими певцами, как Бюль-Бюль и Шевкет Мамедова, способствовали систематизации полученных сведений.