Эту прекрасную идею единения и солидарности народов перед лицом страшной опасности положил Рейнгольд Морицевич в основу своей Увертюры на славянские народные темы для большого симфонического оркестра. Сочинение построено на четырех темах.
Прежде всего, это известная русская народная песня «Слава», на интонациях которой начинается фанфарное вступление Увертюры. Затем повстанческая песня «Гей, славяне!», бытующая у многих славянских народов. Она проходит в Увертюре как основной музыкальный образ. Третьей темой служит ставшая народной песня болгарского композитора Б. Тричкова «Родина милая». А в разработке появляется суровая, в духе гуситских песнопений героическая мелодия чешской песни «Бывали чехи» Яна Шкроупа (брата Франтишка Шкроупа, которому принадлежит песня «Где родина моя?», сделавшаяся национальным гимном чехов). На этой суровой героической мелодии композитор строит впечатляющую картину воинственно-победоносного шествия. Увертюра очень динамична, насыщена светлыми и в то же время мужественными звучаниями.
Русские классики не раз обращались к музыкальным истокам других славянских культур. Достаточно вспомнить увертюру на чешские темы Балакирева и Славянский марш Чайковского. Глиэр возродил эти традиции русских классиков в советской музыке, и примеру его последовали многие композиторы. Вслед за Увертюрой Рейнгольда Морицевича появился Славянский квартет В. Шебалина, Славянская рапсодия С. Василенко, а потом сочинение с таким же названием Н. Мясковского, Славянский концерт (для фортепиано с оркестром) Б. Лятошинского и многие другие.
Вслед за Увертюрой на славянские темы в том же 1941 году появилась и вторая увертюра Глиэра — «Дружба народов». Уже само название дает представление о том, какая идея заложена в произведении. Устремленность народов нашей многонациональной страны к единой цели, их дружба, взаимное уважение и помощь,— тема эта, так привлекавшая Глиэра и уже многократно отраженная в его музыке, в годы войны, когда плечом к плечу единым фронтом стояли русский и калмык, грузин и украинец, таджик и армянин, приобрела совершенно исключительное значение. И чтобы отразить эту дружбу, о нерушимую крепость которой, как твердо верил Глиэр, неминуемо должна была разбиться военная машина гитлеризма, он не стал обращаться к отдельным национальным мелодиям, а строил свой тематический материал на интонационном сплаве, используя наиболее яркие элементы фольклора различных народов. В этой его музыке что-то родное мог услышать и русский, и украинец, и человек, рожденный на Кавказе, и выходец из Средней Азии. Но в отличие от ранее сочиненных на принципе такого синтеза произведений, в которых темы не противопоставляются, а дополняют одна другую, в новой увертюре, начало которой выдержано в лирическом характере, в среднем эпизоде вдруг появляется в низком регистре контрастирующая мрачная, монотонная тема, сопровождаемая зловещим рокотом ударных. Разрастаясь, она приобретает угрожающий характер — это тема врага, вторгшегося на нашу землю. С ее появлением усиливается драматическое напряжение. Зловещая тема всячески стремится подавить лирическое начало музыки, но, растратив силы в борьбе, затихает, а потом и совсем исчезает. В торжественном звучании возвращаются широкие распевные мелодии.
Впервые прозвучала увертюра «Дружба народов» (под управлением автора) 5 декабря 1941 года, но уже в Свердловске, куда осенью Глиэр с семьей был эвакуирован. Здесь, однако, композитор прожил недолго — всего пару месяцев. Выхлопотав у военных властей разрешение на время вернуться в Москву, Глиэр уже 15 декабря дает там симфонический концерт в Центральном Доме Красной Армии для уходящих на фронт воинов и офицеров. Но через пять дней, получив приглашение возглавить государственную экзаменационную комиссию по оркестровому, историко-теоретическому и композиторскому факультетам Свердловской консерватории, он опять возвращается на Урал. В консерватории еще шли экзамены, когда получен был вызов из Куйбышева, куда надлежало прибыть для участия в заседаниях Комитета по Государственным премиям СССР. И Глиэр снова укладывает чемодан, как всегда заполняя его в основном нотами, чтобы партитуры и партии были под рукой на случай, если представится возможность провести концерт. Благодаря этой предусмотрительности 16 апреля 1942 года в Куйбышеве в исполнении находившегося там оркестра Большого театра СССР прозвучали Вторая симфония Глиэра, его Торжественная увертюра, «Запови», романсы и концерт для арфы, который впервые тогда сыграла В. Г. Дулова, в дальнейшем часто исполнявшая его.
Трудности военного времени, жизнь с постоянным чувством ответственности за судьбы коллег, очутившихся в разных концах нашей обширной страны—на Урале, в республиках Закавказья, в Средней Азии, — жизнь вне привычной домашней обстановки, тревоги, заботы и переезды не снизили творческий потенциал Глиэра. По-прежнему у него рождались богатые планы (в частности, он вел переговоры с С. Городецким о либретто оперы «Парижская коммуна»), и он пользовался буквально каждым часом, каждой свободной минутой, чтобы сочинять.