На композиторское поприще Россини вступил 22-летним юношей, вооруженный очень скудными теоретическими знаниями.
Только десятая его опера «Танкред» (1813) положила начало его всемирной славе. Свой шедевр и, быть может, лучший образец итальянской комической оперы, «Севильского цирюльника», он написал в двухнедельный срок в 1816 г. В 1822 г. Россини посетил Вену и вызвал здесь бурю восторга своими мелодиями. О том, состоялось ли его свидание с Бетховеном или нет, существуют различные предположения. Но что он, вообще говоря, знаком был с бетховенским стилем и испытал на себе влияние последнего, свидетельствует его ранняя опера «Елизавета» (1815). С 1823 г. знаменитый маэстро переселился в Париж, где сделался директором итальянской оперы. Предельного своего успеха он достиг здесь в 1829 г. оперой «Вильгельм Телль». Эта опера обычно считается первым образцом французской большой оперы, но она более реалистична, чем образцы этого жанра, менее заражена стремлением к одной лишь внешней эффективности и рассчитана главным образом на правдивую характеристику действующих персонажей. Общее число написанных им опер — 39. Кроме того, его перу принадлежат многочисленные кантаты, несколько культовых произведений, две симфонии, фортепианные пьесы, частью программного характера, вокальные ансамбли, дуэты, произведения для кларнета, фортепиано и т. д. Россини, умерший в конце 60-х годов XIX века, пережил свою славу. Главным источником увлечения его музыкой была, собственно говоря, реакция против героической революционной оперы и чрезмерного подчеркивания драматического содержания музыки. Большое количество певцов, воспитанных на итальянских образцах и жаждавших проявить свои виртуозные данные, оставалось «за штатом» при господстве нового направления в оперном искусстве. Вокальный виртуоз искал выхода и нашел широкое поле для применения в россиниевских операх, благодарных для голоса. Мелодика Россини отличалась естественной грацией, но за некоторыми исключениями совершенно не вязалась с текстом, который во многих случаях для Россини является лишь «необходимым злом». Россиниевская опера, основанная на преобладании красивой мелодии, небогатая в гармоническом отношении, являлась типичным продуктом музыкального опрощения, и в ее всеобщей распространенности можно на Западе усмотреть доказательство, как туго новые музыкальные веяния проникали в широкие массы.
Для настоящего момента Россини важен главным образом как автор комических опер — область, в которой он острее всего выразил себя и которой Бетховен, при личном свидании, убеждал Россиии отдать свои силы целиком. К остроумию и живости старой итальянской оперы-буфф он примешивает еще элементы едкой иронии и гротеска. Этим он расширил сферу музыкальной комедии, но, с другой стороны, ему же мы обязаны популяризацией «шарманки» в прямом и переносном смысле. Россини был редкостный мастер легкой, нестесняемой никаким педантизмом, мелодики. Первые оперы Россини еще сравнительно свободны от нагромождения колоратур, но чем больше рос его успех, тем цветистее становилось его вокальное письмо и тем небрежнее он стал относиться к драматическому смыслу своих произведений.
В современном музыкальном сознании он продолжает жить, как композитор «Севильского цирюльника» (1816), где выразились его лучшие черты, и «Вильгельма Телля» (с превосходной увертюрой). Однако, нельзя не отметить и отрицательного действия его на развитие европейской оперы. С его «диктатурой» в Европе воцарилось неограниченное господство итальянских певцов-виртуозов, невежественных и жадных,— одна из неприглядных страниц в истории западноевропейского музыкального искусства. Ближайшие преемники Россини еще более усилили такое преобладание исполнителя над содержанием, господство артиста над оперой.